Yuliet

Когда хохочущая акушерка показала меня моей маме, она долго смеялась. Но больше всех радовался мой папа. Он прыгал, хлопая себя по коленям, и кричал: «Ну, спасибо, ну, насмешили!». Во время моего крещения священник Феофан был лишен духовного сана за осквернение церкви сатанинским ржанием. В школе меня к доске вызывали нечасто, чтобы не срывать уроки. Но это не всегда получалось. Однажды учитель физкультуры взглянул на мое заинтересованное лицо и упал с каната. Зато в институте было все наоборот. Зачеты и экзамены я сдавал легко и непринужденно. Во время моего ответа преподаватель обычно вставал и быстренько выходил в коридор покурить, оттуда раздавались взрывы истерического хохота. В общежитии вахтеры никогда не спрашивали у меня пропуск. И долго потом ничего не могли спросить, захлебываясь от смеха. Пиво я всегда брал без очереди. Причем продавщицы частенько забывали брать деньги. А вот с девушками мне никогда не везло. Когда я впервые в жизни сказал: «Наташа, я тебя люблю», Наташа переломилась пополам и тихо, постанывая, стала отползать в угол. Однажды меня пытались ограбить. «Снимай куртку» - раздалось сзади. Я обернулся. Через полчаса хохочущий наряд милиции забирал из под той же подворотни изнемогавших от смеха преступников. А к 30-ти годам я все-таки женился. Помогли друзья, сосватав за меня достойную девушку, как они сами в шутку называли. Свадьбу играли в день моего рождения. Поэтому без традиционных розыгрышей и шуток не обошлось. Невесту на свадьбу привели в парандже. И когда она открыла свое лицо, впервые в жизни засмеялся я сам. Когда меня провожали на пенсию, развеселившийся начальник подарил мне большое круглое зеркало со словами: «Ну, теперь вам будет не скучно». Умер я в конце марта, а хоронили меня в начале апреля, наверное, поэтому похороны прошли легко и непринужденно. Оркестр, игравший традиционный марш, вставлял туда веселые мелодии из детских мультиков. Речь оратора была веселой и остроумной. И, пока он ее читал, от смеха загнулось еще три человека.